В середине 60-х годов 20-го века страна вздохнула, немного оправилась после войны и люди чаще стали заниматься обычными мирными делами. Многие начали сами изучать музыкальную грамоту, обучать музыке детей. Мой брат учился играть на музыкальном инструменте, пел в хоре. Его старания и успехи были заметны. В какой-то момент наступила моя очередь встать на этот трудный путь и пойти “по его стопам”. В то время узнал о том, что голоса людей различны и некоторые известные певцы пели басом. Однажды меня отправили поступать в ансамбль, чтобы учиться у грамотных людей. Испытуемых поставили в один ряд с детьми, которые уже пели в хоре и были обучены каким-то может быть элементарным приёмам. Используя новые знания, решил запеть басом. Опытные преподаватели, конечно, сразу поняли, что я пытаюсь петь не своим голосом, дали это понять мне и отправили в оркестр. Там меня определили в группу струнных инструментов и сказали, что если не получится, то потом можно будет ещё попробовать перейти в группу ударных. На том и остановились. В ансамбле мы занимались через день, получалось так: первый день недели – репетиции индивидуально дома, на следующий день – репетиции в оркестре. Перед концертами обычно проходили общие репетиции всего ансамбля. Приятно было узнавать, что в своё время участниками ансамбля были известные музыканты, певцы, хореографы. С некоторыми известными артистами мы встречались на концертах и участвовали в репетициях. Наши юные оркестранты сначала ещё только учили некоторые правила, из-за чего иногда происходили забавные случаи. У одного из наших хороших дирижёров были вставные зубы. Во время концерта он открыл рот и почти закричал, чтобы привлечь внимание нужной группы. Искусственная челюсть выскочила с уже привычного места. Её удалось поймать на лету. Зрители ничего не успели заметить и дальше всё продолжалось как ни в чём не бывало. В другой раз на концерте во время гастролей за границей исполняли зажигательный танец. Публика очень бурно просила повторить понравившуюся часть “на бис”. Дирижёр назвал место в нотах, с которого надо было всем начинать, но из-за шума никто не расслышал. Мне же в то время удавалось читать произносимые человеком слова по губам и прекрасно его понял, как оказалось. Начал уверенно, а быстро почувствовав, что играю один, усилил громкость игры на инструменте, энергичнее ударяя по струнам. Все поняли, подхватили. Прошло нормально. После завершения номера дирижёр подошёл ко мне, поблагодарил, затем подстроил инструмент, а слух у него был великолепный! Концерт продолжился. Show must go on!
  Во многих европейских странах тогда ещё была популярна песня Venus / Шизгара, а в автобусе, на котором мы ездили был магнитофон и она звучала часто. Совпадение или нет, но на дорогах из окон автомобилей стали чаще раздаваться песни. Росло число производимых и используемых марок магнитофонов. В автомобилях магнитофоны стали устанавливать чаще. Раньше были радиоприёмники, но по радио песни передавали не так много. Показалось, что после наших концертов обострился интерес к местной народной музыке среди молодёжи, появился небольшой детский ансамбль, исполнявший народную музыку и песни. Такая музыка стала звучать на конкурсах Евровидения и других.
  Позднее в России тоже появились новые интересные конкурсы, например Синяя птица, Новая звезда.
  Были и другие интересные истории. Случайные попутчики иногда создавали необъяснимые в то время трудности, для преодоления которых приходилось прикладывать дополнительные усилия. Однажды даже в воде во время купания очень сильно стукнулся о песчаное дно. (гастроли, но не во время концерта). Ничего, запаса сил и умения хватало – педагоги учили нас хорошо и не только музыке. Известно, что музыка и математика особенно хороши и дополняют друг друга. Одна из историй была связана с автомобилем. Однажды автомобиль с музыкальными инструментами чуть не переехал через границу (в тот раз мы и инструменты перемещались порознь). Мы и наши инструменты могли оказаться в разных странах. Разобрались, соединились. В дороге часто случаются неожиданные приключения.
  Те наши гастроли закончились немного неожиданно. Кроме воспоминаний о концертных выступлениях и грузовиках сладкой газировки, которую можно было пить в перерывах концертов, сохранились воспоминания о посещениях музеев (где посмотрели и картину “Ночной дозор”) / дозор, который на самом деле не был ночным – просто картина так состарилась /. Память сохранила и воспоминания о непривычных городах, об отличных дорогах, о полётах на разных самолётах. Полёт туда проходил нормально, а перед приземлением самолёт заметно покрутился в тесноте над аэродромом. При подлёте к месту назначения нас почему-то встретили военные самолёты – истребители, а обратно мы летели на большом самолёте, который сначала задрал нос, потом долго летел будто по прямой, а завершая полёт, просто наклонился, приземлился и пробежал по бетонной полосе. Всё.
  Во время другой гастрольной поездки нас с юным парнем – балалаечником поселили в одном гостиничном номере. За порядком в номере следили горничные – не молодые тогда женщины, а парень этот ленился, утром после сна постель не заправлял. Решил напоминать ему иногда. Потом всё наладилось и перед отъездом нас благодарили. В следующей поездке побывали не на дне морском, но в подводной лодке. Интересно мы ездили и везде можно встретить что-то интересное. Такие у нас были гастроли. Их устраивали наши руководители, дирижёры.